Архив на день 10 декабря, 2019

10
Дек

Путевые заметки о Таиланде

   Автор: admin   Категория: Путевые заметки

Когда во втором веке началась широкая миграция индийцев в страны Юго-Восточной Азии, переселенцы встретили в дельтах Меконга и Менама (Чаяпрая) близкие по культуре цивилизации, что облегчило распространение санскритской грамоты и шиваистских верований. Миновали столетия, и по следам брахманистских проповедников двинулись неутомимые буддийские монахи. Они шли по исконным караванным тропам через перевалы Тянь-Шаня и дикие джунгли Ассама и плыли по бурному морю. Морскую дорогу в Сиам впоследствии нарекли «путем трех пагод».

В изображающей дракона длинной лодке с навесом и мощным мотором на корме мы плывем по притокам Чаяпраи. Далеко позади остались величавые храмы тайской столицы; характерные ступы тайского буддизма, облицованные бессчетными золотыми плиточками прачеди; великаны-охранители с кабаньими загнутыми клыками, королевский дворец, осененный крылатым Гарудой.

Здесь все знакомо по Индии и Гималаям и в то же время поражает иным, утонченно изысканным обликом: идущий Будда из Су-котай с удлиненными пальцами и остроконечной ушнишей, бодхисаттвы Джайи, погребальные ступы древней Аютии, башни Бра Пранг Сам Йот, повторяющие бессмертные пропорции Ангкора. Наги, гаруды, фениксы и даже буддийские львы получают в Таиланде свое особое, ни с чем не схожее воплощение. Устремленность вверх, манерная заостренность, прихотливая изогнутость форм. Пальмы, лианы и буйный речной тростник скрыли ярусы крыш с изогнутыми коньками, изображающими змей — нагов. Лишь изредка открываются полянки с бензозаправочной станцией или маленьким деревенским ватом.

Бесконечные домики на сваях, свайные настилы с горшками орхидей, свайные магазинчики. Колебля отражение пальмовых крон и соломенных крыш, румяные тайки стирали белье. Прямо с родного порога удили рыбу мальчишки. Параллельным курсом шли такие же, с длинным гребным валом, лодки, доверху нагруженные плодами щедрых тропиков. На быстроходном глиссере пронеслись монахи с разноцветными веерами в руках. Река как большая деревенская улица. На выдолбленных из красного дерева челноках крестьяне отправляются утром на плавучий рынок, обмениваются визитами, вдоль узких каналов, глубоко врезанных в берег, объезжают плантации.

Местные монахи, естественно, тоже используют водный транспорт — другого просто-напросто нет. С рассветом, под перезвон колокольчиков, совершают они обход домов — за каждым закреплен строго определенный участок, где принаряженные девушки опускают в нищенские чаши дневное подаяние.

В монастырях по уставу едят лишь дважды: рано утром и в полдень. Все, что останется от полуденной трапезы, отдадут неимущим. В любом городе, в любой деревне Таиланда — обширной страны с пятидесятимиллионным населением — день начинается с появления парней в желтых и оранжевых одеждах. Принимая рис, фрукты и овощи, они беззаботно флиртуют с хозяйками, обмениваются шутками, пересказывают местные новости. Несмотря на обритую голову и сандалии, это, строго говоря, не монахи. Многие из них проведут в монастыре несколько месяцев, а то и недель. Сравнительно немногие останутся там на долгие годы, может быть навсегда.

Согласно китайским источникам, буддизм утвердился в Таиланде еще в VII столетии и достиг наивысшего расцвета в XIV — XV веках. Примерно сто лет назад единая община— сангха — разделилась на две секты: Ма-ханикай и Дхамутхитникай. Последняя обязана своим существованием реформам короля Монгкута, ярого приверженца чистоты учения.

Предписав монахам строго следовать принципам палийского канона «Трипитака», король-реформатор подверг остракизму тайные обряды, заимствованные у брахманов и шактистов.

Ныне обе секты насчитывают около полумиллиона членов сангхи. Но примерно на каждые сто монахов, идущих путем «Великой колесницы», лишь шестеро следуют узкой тропой строгого учения. Однако и по сей день Дхамутхитникай оказывает заметное влияние на религиозную и политическую жизнь страны. Ей принадлежат самые известные и наиболее крупные монастыри, а ее иерархи происходят, как правило, из высшей аристократии. Некоторые из них связаны тесным родством с правящей династией.

— Наша конституция обеспечивает за гражданами свободу совести,— часто можно услышать от официальных лиц.— Хотя девяносто три процента граждан — буддисты, таиландцы могут свободно исповедовать любую религию: ислам, конфуцианство, христианство, сикхизм или вообще не принадлежать к религиозной общине. Лишь на одного человека накладывается непреложное обязательство следовать учению Будды.— Следует многозначительная пауза.— Это король.

Подобное конституционное ограничение накладывает известный теократический оттенок на ряд государственных институтов. Прямо или косвенно религиозными проблемами занимаются многие министерства и департаменты. Религия пронизывает все поры общественной и культурной жизни. Специальные подразделения буддийского духовенства существуют при армии, флоте и военно-воздушных силах, почти точно повторяя в этом отношении организацию армии США.

Обязательства, которые берет на себя человек, «прибегая к сангхе», не вступают, таким образом, в противоречия с интересами государства. Как религия буддизм, несмотря на все разговоры о его «особом характере», ничем не отличается от других вероисповеданий. Подобно им, он твердо стоит на страже интересов правящего класса.

Тайская сангха поражает исключительно усложненной иерархией, во многом копирующей государственную административную систему. В ее основе лежат четыре главные категории: ученость, старшинство, служебное положение и титул. Наибольшие привилегии дает буддисту ученость.

Монахи и саманеры, как называют послушников, не получивших посвящения, сдают обязательный экзамен на знание дхамм: сначала на третью степень, затем на вторую и, наконец, на первую. «Накдхаммаек», знаток первой степени, может продолжить образование и посвятить себя изучению «Трипитаки», философии и религиозной догматики на пали и языке кхмеров. Всего существует семь степеней учености, называемых «бариан»: от низшей «пра йога три» до самой высокой «пра йога девять». Богословы степеней «бариан» получают особый знак отличия — веер, цвет которого точно указывает на ранг владельца.

Отличительный веер присваивается и монаху, имеющему титул. Насчитывается свыше сорока церковных должностей и занятий, которым соответствует строго определенный веер.
Монахам самой высшей категории, начиная с титула «пра кру», король дает и новое палийское имя. В 1969 году в стране насчитывалось три тысячи триста монахов с титулом «пра кру» и выше.

С одним из таких священнослужителей я летел из Бангкока в Чиенгмай. Когда была объявлена посадка, пилот лично провел его через турникет, почтительно неся сзади скромный дорожный узелок. Несмотря на то что монастыри являются крупными земельными собственниками, а через Высший совет сангхи проходят немалые суммы, устав не разрешает монахам даже прикасаться к деньгам. На самолетах, в поездах, в городских автобусах они пользуются правом бесплатного проезда. Когда же монах берет такси, чтобы навестить больного или напутствовать умирающего, то с водителем рассчитывается кто-нибудь из членов семьи. Если люди окажутся бедные, таксист не станет требовать платы. Еще и поблагодарит священнослужителя за представившуюся возможность совершить достойное деяние. Это не значит, что в других обстоятельствах тот же самый шофер будет действовать в строгом соответствии с «четырьмя высокими истинами». Просто в каждой культуре есть некий набор доведенных почти до автоматизма стереотипов. Акт веры при этом настолько тесно срастается с обиходом, что почти не контролируется сознанием. Таков образ жизни, так принято. И этим все сказано. Ведь и сам «благочестивый» шофер был какое-то время монахом и пользовался всеми привилегиями желтой тоги. А если не был, то рано или поздно пойдет в монастырь, чтобы прожить там некоторое время, как этого требует вера от любого мужчины. Считается, что лучше всего отбыть такую повинность в раннем возрасте, когда закладываются основы воспитания, но не будет большой беды, если человек приобщится к строгой дисциплине и на склоне лет.

В буддизме подобные переходы не составляют проблемы. С того момента, как мирянин, обрив голову, получит посвящение, ему идет монашеский стаж. Для того чтобы вернуться в мир, достаточно проститься с братьями и переменить одежду.

Год пребывания в монастыре дает звание «навакабхуми», пять лет — «маджджимаб-хуми», но только по истечении десятилетия можно сделаться старейшиной — «тхера». Лишь с этого времени монах получает все права: иметь учеников, посвящать других и т. д. Крупный и очень занятый государственный чиновник довольствуется трехмесячным стажем.

Жалованье в это время исправно поступает на его счет.

Даже после смерти человек не избегнет своеобразной процедуры, имитирующей пострижение. Как и в тибетской махаяне, в тайском буддизме сохранились пережитки древних анимистических верований. Считается, например, что души умерших враждебны живым и рады любой возможности сотворить зло. Чтобы обезвредить их, прибегают к особому церемониалу.

Незадолго до выбранного астрологом дня кремации гроб с телом помещают в саркофаг, разукрашенный золотой фольгой и разноцветной бумагой. Внутрь опускают портрет покойного, букеты цветов, чаши для питья в нездешних скитаниях.

Перекинув в знак печали через плечо кусок ткани, родственники в траурных платьях приходят в храм и на специальном подносе вручают настоятелю желтые монашеские одеяния. В одно из них, предназначенное для него лично, он тут же и облачается. Затем родственники одаривают всех монахов без исключения курительными палочками, бетелем, цветами, сластями, сигаретами, после чего начинается панихида. Ударив в гонг, настоятель приступает к рассказу о жизни усопшего, сосредоточивая внимание на его добродетелях.

Место кремации указывает куриное яйцо, положенное в плотный мешочек. Его подбрасывают до тех пор, пока скорлупа не дает трещину. Там, где это случится, и будет зажжен костер.

Прежде чем поднести к дровам спичку, кто-нибудь выливает на землю кокосовое молоко, чтобы душа умершего могла возродиться в плодородной стране. Когда костер отгорит, родственники собирают в урну кости, а пепел, помещенный в белый мешок, бросают в реку.

Подобно Ганге, безропотно принимает прах желто-зеленая Чаяпрая, река туманов, очарование сердца. Слизывает волна пепел, чтобы поскорее включить его в цикл мирового круговорота. Урну с костями и черепом дорогого усопшего тайский буддист, в отличие от ин-дуиста, уносит домой, а на месте кремации, если, конечно, позволяют средства, семья построит остроконечную памятную прачеди.

На новогодний праздник сонгкран урны, в которых, по местным поверьям, заключены не только кости, но и души, относят в храм, где монахи вымаливают у покойников благословение живущим.

Так безболезненно сосуществуют отвлеченные построения «Трипитаки» с самым примитивным суеверием лесных и горных племен.

В Чиенгмае мне пришлось наблюдать любопытные сценки «кормления» черепов. Я был невольным свидетелем того, как укрывшаяся за бахромой побегов, свешивавшихся с раскидистого баньяна, женщина тихо разговаривала с душой супруга. Время от времени она прерывала монолог, низко кланялась черепу и подносила ему блюда с рисом и фруктами.

В тайском фольклоре есть по этому поводу любопытная история. Один молодой человек влюбился в красавицу вдову, поклявшуюся сохранить верность умершему мужу. В траурных одеждах — белой блузке и черной юбке — она то обливалась слезами, то ублажала вместилище дорогой души. На юношу, делавшего ей галантные предложения, скорбящая красавица не обращала никакого внимания. По совету опытного в таких делах астролога предприимчивый влюбленный обзавелся первым попавшимся черепом и, расположившись у дома вдовы, разыграл сцену общения с умершей женой. Несколько дней подряд они, словно соревнуясь друг с другом, кормили и ласкали мертвые кости. Видя чужое горе, вдова преисполнилась участием к юноше, а за участием вспыхнуло более теплое чувство. Незаметно они сблизились и стали вместе ублажать своих незабвенных. И тогда юноша выкинул поистине гениальный трюк. Когда женщина ненадолго отлучилась, он сблизил черепа и поднял крик. Испуганная вдова застала его катающимся в слезах по земле. Спрашивать, в чем дело, не приходилось. Картина коварной измены была налицо. Оставалось одно: последовать примеру усопших и урвать у быстротекущей жизни хоть немного радости.

Я пересказал эту сказку лишь для того, чтобы напомнить одну простую истину. Во все века, в рамках любой религиозной системы свободный дух не мог смириться с откровенным мракобесием и шарлатанством. Человеческое в человеке всегда бунтовало против попыток распространить загробные «порядки» на живое полнокровное бытие…

Е. Парнов «Боги Лотоса»

10
Дек

Озеро Солёный Лиман

   Автор: admin   Категория: Путевые заметки

В описании этого интересного водоема есть большая путаница – во многих солидных справочниках его считают пресноводным. На самом деле озеро Соленый Лиман разделено на две части. Первая значительно превосходит вторую по размерам и является типичным солончаком, правда с уникальным химическим составом воды – запах сероводорода чувствуется при приближении к озеру. Прибрежная растительность  — типично солончаковая

Берег озера Солёный Лиман

На берегу Соленого Лимана

Солончаковая растительность в прибрежной части оз. Соленый лиман

растения солончаков

Типичная солончаковая растительность

В сухую погоду озеро мелеет, обнажая грязевое дно. Эта грязь является целебной, и используется при лечении артритов и неврологических заболеваний в больнице и санатории «Соленый Лиман», расположенной на берегу озера в начале пос. Новотроицкое Днепропетровской обл.

грязевое дно оз. Соленый Лиман

соль

Так выглядит целебная грязь

фауна грязевого дна

Фауна грязевого дна

Надо сказать, санаторий производит очень солидное впечатление и является одним из лучших бальнеологических курортов Украины. Во времена Президента Кучмы в началось строительство новых корпусов санатория, которое после смены власти было заморожено. Нынешним правителям не до строительства больниц и лечебных курортов – наверху борьба за власть, у чиновников пониже – за землю, выгодные контракты и т. п. Так и высятся недостроенные громадины немым укором властьимущим…

Недостроенный корпус санатория "Соленый лиман"
Тем не менее, курорт «Соленый Лиман» функционирует, причем не кое-как, а весьма на высоком уровне, что ощущается по чистоте и опрятности в приемном отделении.Правда, сотрудники санатория сообщили, что отдых здесь имеет медицинские противопоказания и подходит не всем. Учитывая этот момент направляю на официальный сайт санатория «Соленый Лиман» тех, кого заинтересовал курорт или возможность поправить здоровье.

Как раз в районе санатория озеро разделяется дамбой, сравнительно небольшая его часть, тянущаяся вдоль поселка почти до самой дороги к пионерлагерю(хотя уже давно нет пионеров, но такое название сохранилось) «Орленок» практически пресноводна, что видно по густым зарослям камыша, подступающим прямо к воде.

…Здешние лимбу исповедуют «черную веру» — древнюю тибетскую религию бон. У них существует пять классов жрецов: пэдамба, бичжуа, дами, байдан и сричжанга.
Пэдамба совершают религиозные церемонии, толкуют сны и приметы, предсказывают судьбу. Бичжуа — попросту говоря, шаманы. Фантастическими танцами они доводят себя до исступления, заклинают духов, вызывают дождь, насылают порчу на неугодных. Дами специализировались на колдовстве. Их коронным номером является изгнание злого духа через рот. Байданы занимаются только лечением больных. Их название, вероятно, происходит от санскритского байдья — лекарь. Но наибольшим почетом пользуются жрецы сричжанга — толкователи священных книг, хранители религиозных традиций.
Одного такого сричжангу по званию и откровенного шамана по существу мне довелось повидать в охранном лесу, посвященном Великой Матери. На моих проводников сильное впечатление произвела его весьма банальная, даже несколько трафаретная проповедь. Меня же больше всего заинтересовала железная чашка, к которой святой отшельник изредка прикладывался. Но расскажу все по порядку.
Высеченные в голубой скале ступени круто поднимались вверх и пропадали в черной колючей дыре под колоссальным деодаром, увешанным разноцветными ленточками. Казалось, дерево цвело. Скала была источена ходами, гротами и кавернами. Округлые причудливые своды ее бесчисленных пещер казались   отшлифованными.   В   сумрачной   их глубине чудились красные мерцающие огоньки. Возможно, это тлели на каменных алтарях курительные палочки. В одной из ниш, где был выбит грубый барельеф Темного Властелина Хэваджры, на охапке соломы сидел мой герой. Узкие и прямые, как дощечки, ладони его были сложены одна над другой и ребром касались впалого живота. На языке пальцев это означало медитацию. Широко раскрытые, привыкшие к вечному сумраку глаза переливались стеклянистой влагой.
На голове его была красная остроконечная шапка сакьяской секты, меховую, выкрашенную в оранжевый цвет чубу он набросил прямо на голое тело. Различалась темная впадина живота, резко обозначенные ключицы и ребра. Они не шевелились: отшельник не дышал. В нищенской чаше у ног мокли красноватые высокогорные мухоморы, издававшие тонкий запах мускуса и брожения. Подобно сибирским шаманам и жрецам древних ацтеков, тантрийские ламы изредка пили настой из ядовитых грибов, который придавал им «божественную прозорливость и вдохновение. Заклинатель оставался недвижимым, как изваяние. Трудно было понять, жив он или дух его давно уже отлетел от пустой оболочки, покинул ее, как бабочка кокон.
Перед Темным Властелином на северной стене лежал зеленый дамару, связка сухой травы и ярко раскрашенный бубен, на котором были нарисованы круторогие бараны, луна и зубастый дух. Несмотря на красную камилавку сакьяской секты, сричжанга явно склонялся к «черношапочному» шаманству. Горцы считают, что встреча с таким дугпой, наставником волхований, всегда опасна, даже если тот настроен дружелюбно и соглашается помочь.
— Что вам здесь нужно? — спросил сричжанга, не разжимая тонких, высохших губ. Казалось, что голос прозвучал откуда-то со стороны.— Жизнь всегда страдание. Источник ваших мучений один — желание. Чтобы не страдать, надо от него отрешиться, надо не жить.— Он потянулся за молитвенной мельницей и раскрутил ее.— Не привязывайтесь сердцем к вашим детям, не копите добро и не сожалейте о нем, когда придут притеснители. Научитесь видеть в них благодетелей, которые освобождают вас от желаний, отравляющих бытие.
Вам не дано знать последствий вмешательства в предопределенный порядок вещей. Я же, которому открыты концы и начала, вижу, как одно заблуждение цепляется за другое. Где же мне нарушить течение неизбежности? В каком месте сделать попытку остановить то, чему все равно предстоит неизбежно свершиться? Нет, я не могу ухудшить свою карму такой ответственностью.— Сричжанга оставил хурдэ и отпил немного из железной чаши с настоем мухоморов. Стеклянистый блеск его желтых белков усилился, а зрачки расширились настолько, что поглотили радужку. Пристальный, полубезумный взгляд вызывал неприятное ощущение.
Сеанс прорицания был окончен.

ЯМА - Бог Смерти в буддизме и индуизме, владыка круга сансары

10
Дек

Пекин, Пекин…

   Автор: admin   Категория: Путевые заметки

Л.И.Головачева

Пекин, Пекин… Малое Благоденствие

Китайская Народная Республика, отметив в октябре 2004 года свой 55-летний юбилей, сразу же затем в четвертый раз отмечала юбилей Конфуция. Древний мудрец, которого в течение трех четвертей ХХ века обвиняли в том, что он своей философией довел Китай до рабского состояния, и в поклонении которому революционеры видели чуть не главную причину отсталости Китая, в 1989 году вновь официально вернулся на историческую сцену своей родины. Тогда одновременно с сорокалетием КНР праздновалась 2540-ая годовщина со дня его рождения. С тех пор юбилейные торжества проводятся каждые пять лет Праздничные мероприятия всегда включают большой научный симпозиум, собирающий ученых конфуциеведов со всего мира. В качестве участника такого форума в Китае побывала и я – через пять лет после предыдущего юбилея Конфуция.


Я ехала поездом Москва-Пекин через Монголию (МНР), Внутреннюю Монголию (автономный район в составе КНР), через угледобывающую провинцию Шаньси, через древний проход в Великой Китайской Стене. Не первый раз пришлось мне следовать этим путем, который дает возможность сравнить между собой сразу три страны бывшего и настоящего социализма. Подобное «наблюдение жизни» в Китае иронически называют «любоваться цветами, не сходя с коня», критикуя способ, которым проводят «обследование на местах» нерадивые китайские чиновники из столицы. Разумеется, с железного коня заметишь не так уж много. Однако, глядящему из окна поезда на территории Китая после России и Монголии нечто сразу бросалось в глаза.. Что именно? Порядок – вот что. На пограничной станции Эрлянь нет полуразваливащихся корпусов депо, нет в окнах битых и грязных стекол. В цеху, где происходит смена колесных тележек (пассажиры при этом не покидают вагонов), идеальная чистота, пол вымощен белой и красной плиткой. Рабочие в новеньких робах и касках, новенькие домкраты с автоматическим управлением, в цеху надписи «Строго следите за качеством работы», «Соблюдайте железную дисциплину». А вся операция смены колес состава заняла около 30 минут. Это было похоже на хорошо организованное шоу. Возможно, задумка таковой и была – вы должны заметить, что въезжаете в страну порядка. Но на другое утро из окна были увидены и другие удивительные вещи. Мы ехали через районы, пораженные эрозией почвы. Одно дело – когда читаешь об этом, совсем другое – когда твоим собственным глазам предстоит вид истерзанной, изъязвленной оврагами и трещинами земли. Кто хоть раз видел эту страшную картину, не может ее забыть. Вот он, экологический кризис, во всем своем ужасном обличье. Я увидела это впервые пять лет назад. И сейчас эрозия не исчезла, но мы наблюдали поражающие широтой своих масштабов мероприятия по борьбе с ней.. Снимаются многометровые слои земли, которая разравнивается (не знаю, как с «плодородным гумусом», о котором нас учили, что он располагается тонким слоем по поверхности земли), строятся огромные дамбы, откосы которых укреплены камнем. Проводятся массовые лесопосадки. Смотришь на это и думаешь – нет, человек что-то еще может, он еще в силах исправить свои ошибки. Мы проезжали промышленные предприятия, расположенные вдоль дороги. Удивление: нет груд железа, старых поломанных машин, мусора – такой привычной нам картины. На чистых площадках множество новой строительной техники. На деревенских полях, которые проносятся перед глазами пассажиров, техники немного, тут больше ослы и быки, изредка маленькие трактора. Урожай в основном уже убран, поля сразу же снова засеваются и засаживаются овощами. Дома в деревне уже не блещут той новизной, что пять лет назад, но это все каменные дома, часто двухэтажные, старых мазанок уже нет в помине. Ближе к столице параллельно с железной дорогой появляются высокоскоростные шоссе, сеть которых покрывает сейчас Китай. Вот проехали уже участок Великой стены в окрестностях Пекина. Стена эта сейчас представляет собой великий аттракцион для туристов и дает великие доходы, поэтому она реконструирована по всей своей былой протяженности, а может быть, и там, где ее никогда не было.


А вот и столица. Территория ее стремительно растет. Как же, в Пекине уже около 12 миллионов жителей, притом пекинцы начинают отвыкать от той невероятной скученности, в которой жили столетиями. Как грибы, растут новые микрорайоны многоэтажных жилых домов. Большинство еще не заселено. Сюда предстоит переехать людям, которые жили в центральных районах города. Городская черта разгружается и с этим, конечно, связано множество коллизий. Чем ближе к центру, тем размеры зданий становятся выше, они приобретают характер небоскребов. Пекинский вокзал, еще недавно самое высокое здание в этой части города, теряется среди них.


В Пекине я проведу месяц. За исключением пяти дней конференции, остальное время буду жить в университетском кампусе у своих китайских однокурсников, учившихся со мной в Ленинграде в 50-х годах. Они сейчас уже на пенсии, лишь некоторые еще работают (в Китае много народу, надо уступать место молодым), поэтому у них есть время для того, чтобы сопровождать меня в моих экскурсиях по городу.


Кстати, о пенсиях. Вопрос этот моих китайских друзей интересует. Я имею в виду, что их интересует наша пенсия и сравнение ее с китайской. Когда я рассказываю о том, какой была недавно пенсия на Украине и как она выросла теперь, они изумленно ахают. И больше никогда не разрешают мне платить за что-либо в наших совместных походах. У них, представителей технической интеллигенции, пенсия от 300 до 600 долларов в месяц. А в Пекине можно прилично питаться (если питаться дома) за 50 долларов в месяц. ( Доллары – это я перевожу в них для удобства сравнения. В Китае нет свободного обмена валюты, хотя существует развитой черный рынок. Едущие за границу имеют право обменять определенную сумму). Тут надо сказать, что в Китае совсем другая пенсионная система. В недавнем прошлом пенсию выплачивало не государство, а организация, где пенсионер работал. А работал он в этой организации всю жизнь, переходы из одной организации в другую для Китая не были характерны, разве что переводы. Теперь положение изменяется. Многие предприятия перестали существовать, по крайней мере, в прежнем качестве. Государству приходится брать на себя их функции по выплате пенсий. Пенсионеры от этого страдают, потому что на действующих предприятиях они получают дополнительные выплаты. Тот, кто потерял «железную чашку риса», т.е. работу на государственном предприятии, будет заботиться о своей будущей пенсии сам. Поэтому работа на таком предприятии очень ценится, не имеющий ее считается «безработным».Не получают пенсии крестьяне, составляющие 90% населения. Крестьяне кормятся от земли, наделы которой даются на 50 лет, или от работы на поселковых предприятиях. В действительности мужское деревенское население массово уходит на заработки в города, в основном на строительство, на черные работы. Труд таких рабочих чрезвычайно дешев. Но они рады получить и такую работу, поэтому ручной труд везде превалирует – зачем использовать технику, например, для земляных работ, даже большого масштаба, если лопатой рыть дешевле? Дешев и более квалифицированный труд – поэтому промышленно развитые страны в массовом порядке переносят в Китай свои предприятия. А деревенских стариков кормят их дети. При политике единственного ребенка в семье каждой молодой семье приходится кормить четырех стариков. Это слишком тяжелое бремя, поэтому крестьянам сейчас разрешено иметь двоих детей.


За несколько дней до начала конференции я успеваю бегло осмотреть китайскую столицу. Признаться, я ее просто не узнаю. Изменения гигантские, мне иногда приходят в голову слова «нечеловеческие размеры». Это касается размеров зданий, на узких улицах не видно их вершин. А улицы на самом деле не такие уж узкие, многие прежние одноэтажные улицы просто снесены ради расширения транспортных артерий. Особо видны изменения в бывших пригородах, где располагаются университетские кампусы и институты Академии Наук Китая. Их немногочисленные пятиэтажки стояли в 60-х среди деревни. Сейчас эти районы превращены в огромные научно-технические парки с современной инфраструктурой. Улицы города полны машин. В столице строится уже шестое транспортное кольцо, но пробки все равно возникают в часы пик, хотя движение личного транспорта ограничено и им можно пользоваться не каждый день.


Где можно узнать жизнь большого города, как не на рынках, в магазинах и так называемых местах общественного питания? Я не большой любитель ходить по магазинам, но в Китае это увлекательное занятие. Во-первых, впечатляет «широта ассортимента», если выражаться суконным языком. Если же сказать просто, то ты будешь идти и удивляться – чего только не выдумали китайцы? Чего только они не переняли у других? И, во-вторых, стоит это довольно дешево, но, сверх того, вам еще и уступят в два раза дешевле, если дадите себе труд поторговаться и проявите при этом сколько-нибудь искусства, которое очень ценится. Конечно, такое возможно только, когда предложение превышает спрос и превышает намного. В Китае много дорогих магазинов, больших государственных и иностранных универмагов, но многие из них постепенно превращаются в более дешевые маркеты. Китайцы ценят качество, добротность товара, торговую марку. Вещь длительного пользования обязательно покупается в хорошем магазине. А вообще-то и в дешевом можно купить то же самое, если только гарантия не нужна. Так же и с едой. Рестораны большие, малые, крошечные, закусочные, забегаловки – на любой вкус и на разный карман. Ресторан или кафе со шведским столом обычно обходится по 8-9 ам. долларов с носа (старики после 65 лет платят в два раза меньше). А в маленьком и не столь украшенном заведении можно хорошо поесть на доллар и даже на пол-доллара. Одновременно с этим – кафе и рестораны мировой кухни (китайцы любят экзотику, здесь и русская «Волга» с девушками в сарафанах и бразильские барбекью с мучос в полотняных рубахах и широких панамах, а вообще и в китайских ресторанах сейчас персонал в национальных костюмах). И над всем – вездесущие Макдональдзы и Кентукки Чиккензы, пользующиеся большой популярностью в качестве «фаст-фуд», хотя им, конечно, не сравниться с находящимися поблизости, но, тем не менее, потесненными с больших улиц в переулки китайскими «куай-цань», как раз предназначенными для быстрого перекуса.


Китайская столица не только обновляется, но и хорошеет. Можно спорить относительно архитектурных решений, принятых в последние годы. Мой старый друг-шанхаец, рассказывал о впечатлении, которое произвел на него Пекин начала 50-х, когда он впервые приехал в этот центр Поднебесной. После Шанхая, давно приобретшего европейский вид, Пекин выглядел серой, бедной, унылой большой деревней. Сейчас это уже суперсовременный город, хотя до его полной реконструкции далеко. Островки старого города, видимо, будут консервироваться. В противоположность прежнему, Пекин –зеленый город. На четырнадцать километров вокруг центра протянулась парковая полоса на месте бывшей городской стены. Уличные газоны – отличительная особенность сегодняшнего дня. Широкие посадки деревьев. А там, где вдоль улиц из-за их недостаточной ширины нет места для газонов, выставляются миллионы глиняных горшочков с цветущими растениями. Отдельно хочется сказать о мощении улиц. Мне не приходилось бывать за границей нигде, кроме Китая. Подозреваю, что в цивилизованных странах такое есть, но для меня это было ново. «Почему это у вас тротуары так мостятся? Вот здесь какая-то узкая дорожка с длинными рельефными полосами, вот здесь вдруг на ней появляются участки с рельефными маленькими кружками, а дальше опять полосы. Дорожка отличается от остальной части полотна тротуара. Это ведь что-то означает?» – «Да, это дорожки для слепых». Н-ну! Они еще и о слепых подумали! и об инвалидах думают! Подземные и надземные переходы составляют большую проблему для колясочников и для велосипедистов. Сейчас рядом со старыми переходами, в устройстве которых интересы этой группы населения не учитывались, строятся дополнительные пандусы.


Непрерывно растет число парков и скверов, их устройству уделяется большое внимание. Пекинские парки – это поэмы, их нельзя описать в двух словах. Но эти два слова я истрачу на рассказ об их функционировании. Это центры культурной жизни и отдыха. Зайдите сюда ранним утром, пусть даже туман еще не рассеялся, пусть даже сеется мелкий дождик. Здесь занимаются цигун, здесь занимаются китайской гимнастикой. В отношении цигун, как замечают местные жители, сейчас наступает «оттепель». Пять лет назад из-за политических выступлений, в которых участвовали занимающиеся цигун стиля «Фалунь да фа», занятия цигун вообще оказались если не под запретом, то под подозрением и почти повсеместно прекратились. Сейчас они возобновляются. Немного позже, когда начался рабочий день, парковые беседки оккупируют группы хорового пения. В отдельных местах раздаются арии из китайских опер. Это все пенсионеры. Они здесь встречаются, танцуют, играют в карты и в мацзян. Вход в парки платный, но пенсионеры могут купить льготный годовой билет во все парки за шесть долларов. Скверы, разумеется, бесплатные, но деятельность в них протекает подобная же. В парках, скверах и даже прямо на улицах, где есть какие-то подходящие площадки, установлено спортивное оборудование, предназначенное для упражнения пожилых людей и подростков. Оно интересно, отнюдь не примитивно, оно увлекает – и никогда не пустует. И, добавим, его не ломают. В Китае строгие порядки.


Вечером в парки и скверы опять текут и пенсионеры и работающие. Люди всех возрастов группами занимаются европейскими и латиноамериканскими танцами, китайскими танцами и опять и опять цигун и гимнастикой. Это все на открытом воздухе. Но есть еще и специальные клубы для пожилых людей, они есть при каждом предприятии, учреждении, университетском кампусе. Один такой клуб в университете авиации и космоса я осмотрела подробно. Это большое трехэтажное здание оригинальной архитектуры, внутри зимний сад и бассейн с золотыми рыбками. Несколько канцелярских помещений, куда пенсионерам можно обращаться за помощью в решении разных вопросов. На первом этаже – телевизорная, здесь мягкие кожаные кресла, диваны, телевизор огромный, стоит много тысяч юаней. Телевизоры дома у каждого есть, но сюда приходят как в клуб. Далее идут залы для игры в покер, для игры в шахматы, бильярдная, библиотека и читальный зал, комната для хорового пения, зал для танцев, пения и караокэ, классы сольного пения, танцевальные классы, классы рисунка и живописи. Площадка для занятий цигун и спортивных занятий. Здесь же медицинский пункт, кафе почта, банк.. В коридоре стоит специальный аппарат, на котором пенсионер, введя свои данные, может проверить, правильно ли ему выплачивается пенсия.


Да, забота о старшем поколении здесь не ограничивается выплатой пенсии. В дни моего пребывания в Китае отмечался праздник пожилого человека. Он длится почти месяц, начиная от 28 сентября, Дня Учителя, совпадающего с днем рождения Конфуция. В парках устраиваются гуляния, пожилые люди взбираются на вершины гор, украшенные разноцветными флагами. Раньше это было религиозное паломничество, сейчас такие путешествия носят светский характер, хотя в окрестных живописных горах повсюду расположены буддийские и даосские храмы и старики не преминут зайти в них и воскурить древним богам ароматные свечки. Некоторые делают это просто из воспоминаний о детстве, но число верующих возрастает с каждым годом. Земные поклоны перед статуями будд и бодисатв бьют молодые люди. В одном из монастырей я прочла надпись: «Если вы пожертвовали десять юаней (примерно 1 доллар) – распишитесь в книге почетных посетителей. Если вы пожертвовали 500 юаней – ваше имя будет написано золотом в списке донаторов на стене. Если вы пожертвовали 10 000 юаней – вам будет поставлена стела». Мы видели храм, построенный на пожертвования благочестивого предпринимателя. Статуя лежащего будды из белого нефрита усыпана драгоценными камнями. «Велики заслуги этого человека», – сказал монах. «Значит, только деньги имеют значение? Что может пожертвовать обыкновенный человек?» – спросили мои пока еще атеистичные друзья. Пришлось вспомнить евангельский стих о бедной вдовице, чей скромный дар, по словам Христа, перевешивал богатые дары, потому что она отдала все, что имела. Христианские аналогии часто приходят на память в буддийских монастырях, ибо слова священных книг имеют общечеловеческое значение. «Толчите – и отверзется вам», – говорит христианство. А здесь повсюду написано: «Молите – и вам непременно откликнутся».


Другая сторона жизни – дети. В городах – один ребенок в семье. Это создает много проблем. Например, сужение и без того очень тонкого, относительно всего населения, слоя интеллигенции. Слишком тонкая нить родственных связей – у единственных детей нет ни родных, ни двоюродных сестер и братьев. А психологические особенности единственных детей? В семье их называют «маленькими императорами». Но мы говорим сейчас о другом – о порядке в государстве. Дети – будущее государства, и их нужно учить. В Китае три ступени школьного образования: начальное, среднее первой и второй ступени. Проект введения всеобщего обязательного среднего образования первой ступени еще далек от осуществления. Поэтому бесплатно сейчас в основном начальное образование. Детские сады платны и стоят дорого. Родители имеют маленькую передышку в расходах в период начальной школы. Потом они стараются устроить своих отпрысков в хорошую среднюю школу, часто далеко от дома. Школы имеют общежития для таких детей. Они имеют также общежития для преподавателей, которые живут далеко от школы. Надо сказать, что виденные мною школы были прекрасно оборудованы. Обычно школа – не одно здание, а комплекс зданий. Важное место среди них занимает библиотека, где ученики готовятся к занятиям. Классы компьютеризированы. Спортзал и стадион обязательны, а часто в школе имеется и бассейн. Дети одеты в форму, в каждой школе свой отличительный цвет курточек, брюк и шапочек (без различия пола), название школы вышито на вещах, принадлежность к своему учебному заведению ценится. Но, что паче всего, учитель в Китае – высоко оплачиваемая профессия. Это престижная профессия. Через 25 лет после окончания «культурной революции», во время которой учителя в первую очередь попали под удар, потому что разрушение всякого авторитета начинается с разрушения авторитета учителя, учитель снова стал уважаем. И, сдается, это один из ключей успеха китайского возрождения. Высшее образование в Китае платно и уже вполне перестроено организационно с советского на западный образец. В вузы поступают по результатам единого государственного экзамена. Добившиеся на экзамене хороших результатов могут получить банковский кредит на образование, который должен быть погашен после его завершения самим кредитополучателем или организацией, в которой он будет в дальнейшем работать.


Самый поверхностный обзор жизни в китайской столице свидетельствовал о том, что страна не только не стоит на месте, но стремительно развивается. И в то же время в этом движении, как и требует китайская философия жизни, есть покой. Постепенно забываются беспорядки и своеволие времен «культурной революции». Вежливее стала молодежь. Старшим опять уступают место в транспорте, хотя и не всегда с большой охотой. Характерно, что с остановок автобусов убраны металлические заграждения, которые должны были сдерживать толпу при посадке несколько лет назад. Вместо этого на ключевых остановках теперь дежурят люди с флажками «Садитесь в автобус цивилизованно» в руках. Правда, и транспорт стал ходить лучше. Слово «цивилизация» и «цивилизованно» слышится часто. По канонам китайской философии, это означает, что цивилизация отсутствует (если бы она была, то о ней не говорили бы), но, с другой стороны, она выдвигается в качестве общей цели. Цивилизация как мир, покой и развитие. За такое ее определение китайский народ в десятилетней смуте «культурной революции» заплатил не одним миллионом жизней и не одним десятком миллионов исковерканных судеб. Поэтому неудивительно, что повсюду на улицах висят призывы: «Утром спокойно, уверенно идем на работу, вечером мирно и спокойно возвращаемся домой».


Я спрашиваю всех своих знакомых, прямо-таки беру у них интервью по вопросу: «Что позволило Китаю достичь такого прогресса?» У меня есть свое мнение, но интересно, что думают они. Ответы не очень разнообразны. Все указывают на заслуги Дэн Сяопина, прекратившего идеологическую борьбу в стране и выдвинувшего лозунг достижения «малого благоденствия» для народа, под чем подразумевается, что каждый человек должен иметь условия для того, чтобы своим трудом обеспечить пищу и тепло (одежду и крышу) для себя и своей семьи. Дэн сказал также, что все не могут разбогатеть сразу, так пусть сначала богатеют отдельные районы и отдельные люди. При Дэн Сяопине так называемые «новые свободные экономические районы» в прибрежной восточной части страны защищались пропускным режимом. Сейчас въезд в них свободный. Экономическое развитие восточных и центральных районов сняло необходимость огораживать стенами эти первые анклавы «малого благоденствия». Теперь задача состоит в том, чтобы соответствующее развитие получили более бедные западные районы страны. А еще важно то, что Дэн Сяопин взял внешнеполитический курс на установление взаимовыгодных экономических отношений со всеми странами, считая, что экономика это самая лучшая политика. Новые правители Китая, сменившие Дэн Сяопина, сохраняют основные черты его политики, поэтому пользуются поддержкой населения.


Собственно говоря, Дэн Сяопин не придумал ничего нового, он просто отказался от крайностей в политике и вернулся к соблюдению принципа «золотой середины», выдвинутого Конфуцием, к его же принципу «Малого Благоденствия», которые на протяжении беспримерно долгой истории существования китайского государства обеспечивали ему стабильность и процветание, коль скоро проводились в жизнь его правителями. Говоря «коль скоро проводились в жизнь», мы говорим о «человеческом факторе», без которого принципы мертвы. Хороший принцип – демократия. Но ведь как успешно демократия фальсифицируется, как хитро можно обойти закон! В древнем Китае, в отличие от древней Греции, идеалов демократии никогда не было. Конфуцианцы выдвинули другой принцип – меритократию: страной должны управлять высокообразованные и высокоморальные люди. С тех пор, как конфуцианство во П веке до н.э. сделалось в Китае идеологическим фундаментом императорской власти, для отыскания таких людей применялись не выборы, а трехступенчатые государственные экзамены, на которых определялась степень освоения кандидатом господствующей доктрины. Выдержавший экзамен имел право занять государственную должность, а победитель на столичных экзаменах – жениться на дочери императора. Немало достойных людей в истории Китая пришло на чиновничьи должности таким образом. О них слагались легенды, дожившие до наших дней. И в наши дни государственные экзамены на должность в Китае возрождены. Но не забудем, что повествованиями о том, как фальсифицировались результаты экзаменов, полна великая китайская литература. Никакая институция не может гарантировать от нарушения принципов, их соблюдение зависит от качества Человека. Специальные знания выучиваются, качества человека воспитываются. В Китае снова высоко ставится учитель, воспитатель, и очень важно, что этому способствует государство. Но не менее важно другое – самосовершенствование человека. В Китае относятся к самосовершенствованию серьезно. Некоторые, правда, думают, что разговоры о традиционной культуре, совершенствовании, Конфуции – не такие уж важные вещи. Разве можно сейчас строить жизнь «по Конфуцию»? Экономикой нужно заниматься, в ней все дело. Будет страна экономически жить лучше – и все другие стороны жизни сами собой устроятся. – Такой подход не отвечает китайской реальности, – возражают им другие. Китайская реальность – это прежде всего демографическое давление и относительно ограниченные природные ресурсы. Здесь главное – защита окружающей среды и отношения между людьми. Здесь человек должен научиться преодолевать себя и жить в единении с Небом, он должен научиться жить цивилизованно. Большой ошибкой было игнорирование древнекитайского мудреца, жившего в период времени, который позже получил название»Воюющих царств». В обстановке непрерывных усобиц, вражды, интриг и своеволия правителей мелких государственных образований на территории древнего Китая Конфуций выдвинул учение о цивилизации и обучал принципам, на основе которых цивилизация может осуществляться. Они доказали свою жизненность в наше время в тех странах, которые называются сейчас «Маленькими Драконами Восточной Азии». Первый из них – «Не делай другому того, чего не хочешь от другого себе» – считается порогом цивилизации . В западном мире он известен как «золотое правило нравственности». Золотое правило независимо высказано философами в разных регионах древнего мира в У!-У вв.до н.э. Цивилизация, или жизнь по понятиям разума, начинается там и тогда, где и когда начинают следовать «Золотому правилу». Мы привычно оперируем словом «цивилизация», зачастую придавая ему отрицательный смысл. У слов человеческих языков есть такое свойство – менять свое значение вплоть до обратного. Это свойство часто обманывает нас, скрывая суть того, что с человечеством происходит. Так, мы виним «цивилизацию» во многих бедах сегодняшнего дня, не отдавая себе отчета, что цивилизация – не вещь, а правильное взаимоотношение людей между собой, которое является условием творчества гармоничной жизни на земле. Так же неверно, между прочим, винить и «демократию». Другой принцип Конфуция – «Благородный муж требует от себя, мелкий человек требует от других». Из него, между прочим, следует, что цивилизация как гармоничная жизнь зависит от тебя самого. Тут, конечно, возражения непременно возникают. От меня все зависит, говорите? Я-то хороший, во всяком случае, у меня хорошие намерения, но другие мешают – они действуют иначе и все портят! Следует заставить их делать так, как надо. Естественная мысль! С нею в голове мы естественно скатываемся на позиции «мелкого человека», которому для порядка нужно единство, для чего он готов «подрубать ноги журавлям и вытягивать ноги уткам». Такое равенство и такой порядок в Китае осуществлялись не раз, но почему-то не радовали и долго не держались, неизменно кончалось все это смутой и крахом государственного управления. Как говорил Конфуций, живший в пору существования мелких государств: «У Благородного Мужа гармония компенсирует неравенство, у мелкого человека равенство восполняет дисгармонию». Самое драгоценное для правителя, твердил постоянно своим ученикам-правителям Конфуций, это гармония. Как научиться гармонии? Ей нужно учиться у неба. Солнце освещает всех. Но лицо будет освещено у того, кто стоит к солнцу лицом. Для этого нужно поворачиваться вместе с солнцем. А поспешил или запоздал – лицо твое окажется в тени. Солнце – символ разума и оно учит человека соблюдению меры, наглядно демонстрируя, что переборщить нисколько не лучше, чем недотянуть. Правитель, который ценит гармонию, должен соблюдать золотую середину как закон Неба, он первый должен печалиться тем, что печалит его народ, и стоять последним там, где наслаждаются благами жизни, олицетворяя собой меру. Там, где правитель знает меру и не требует от народа больше, чем он может дать без ущерба для своего самосохранения (иногда в трудные годы правитель должен не брать у народа, а давать ему), народ вступает в Малое Благоденствие. Правитель же так приобретает Притягательную Силу и с четырех сторон приходят к нему люди, неся за спиной своих детей, чтобы поселиться рядом.. Знание меры ведет не к равенству или единомыслию, оно ведет к Великому Единению. Малое Благоденствие – всего лишь врата Великого Единения. . Мы уже упоминали, что обеспечение Малого Благоденствия, или сытости и тепла для народа является сейчас в Китае лозунгом дня. Но Китай задумывается о будущем и не только о своем, о будущем всего мира и видит его в осуществлении Великого Единения, в котором будут мирно существовать и вести меж собой диалог все разнообразные культуры мира. Конфуцианство рассматривается как теоретическая основа такой цивилизации, как основа новой мировой этики.


Далеко Украина от Китая. Но, узнав, что я с Украины, все с интересом расспрашивают меня о ней (по китайскому телевидению как раз говорят о первом туре выборов президента Украины). Некоторые думают, что Украина – аграрная страна. – Что вы, что вы, как мало мы знаем друг друга! Украина являлась крупнейшей по населению и индустриальному развитию республикой бывшего СССР! Сейчас это независимая страна с высоким развитием экономики и науки, с высокой образованностью населения, с традициями древней национальной культуры, с собственным языком и богатой литературой! – Непонятно только, почему вы при таких условиях плохо живете?…


2004

10
Дек

Странствия Души тибетского ламы

   Автор: admin   Категория: Интересно знать

…Он жил и учился в знаменитом Лабране. Третью степень по медитации получил после того, как два года провел в темной пещере. Возможно, высшее искусство сосредоточения одарило его и приветливым этим спокойствием, и этой удивительной бесстрастной доброжелательностью. С безучастной просветленной улыбкой он рассказал о крушении привычного мира.

Тибетский лама Дуп-Римпоче

— Мы все живем надеждой. Жить трудно. Но жить всегда трудно. Я думаю о вечном и мечтаю закончить крышу,— рассказывал он охотно и деловито, с какой-то сдержанной радостью, которая осталась для меня непонятной. Но будущее было закрыто и для него, ламы высшего посвящения, закончившего тайный факультет чжюд.

Я расспрашивал его о годах, проведенных в пещере. Ему было двадцать пять лет, когда, согнувшись, пролез он вслед за своим наставником в черную дыру. Неровные, сглаженные временем ступени вели в темноту. Наставник спускался легко и уверенно. Видно, ходил сюда часто, а может быть, просто умел видеть в темноте. Ученик же шел, цепляясь за шероховатые стены. Осторожно нащупывал ногой ступень и только потом так же осторожно ставил другую ногу. Этот узкий слепой лаз в монастырской стене вел внутрь горы. Ступеньки были разной высоты, и порой казалось, что под ногой пропасть.

Все же он одолел этот спуск и медленно пошел вдоль узкого коридора. Идти приходилось пригнув голову и на полусогнутых ногах. Внезапно в затхлый мрак подземелья просочилось дуновение свежего воздуха. Он шел навстречу холодной струе, напряженно вслушиваясь в могильную тишину. Больше всего ему хотелось сейчас услышать шаги наставника. Но тот словно сквозь землю провалился. На секунду он потерял всякий контроль над собой. Что-то сорвалось в сердце, и полетело, и понеслось, как валун по отвесному склону. Слепой ужас, подобно начавшейся лавине, обрастал лихорадочными подкреплениями смятенного ума. Смятение отхлынуло, когда впереди заколыхался ржавый огонек. Очевидно, наставник запалил какую-то плошку. На голой, источающей слезы стене зияли небольшие черные дыры, куда можно было просунуть только руку. Немые кельи тех, кто избрал для себя полный отход от мира.

Когда душа покидала кого-нибудь из этих святых, монахи-служители узнавали о том лишь по нетронутой чашке с едой. И то не сразу, потому что созерцатели зачастую не притрагиваются к пище много дней подряд.

Когда лаз, через который новый отшельник протиснулся в келью, замуровали, для Дуп-Римпоче настала вечная ночь. С детских лет его учили тому, как отрешиться от всяческих проявлений трех миров буддийской вселенной: мира вожделений, мира прославленных форм и мира невещественного. Он оставил друзей, заставил себя позабыть близких, а наставник помог ему избегнуть козней шимнусов — духов, опутывающих страстями отшельников, избравших дорогу праведной веры.

Приняв надлежащую асану, он устремил взгляд туда, где должен был находиться большой палец правой ноги. Увидев его внутренним зрением, молодой созерцатель представил себе, как с пальца сходит кожа, отваливается гниющее мясо и обнажается белая кость. Так, последовательно освобождаясь от плоти, он из надзвездных бездн мог различать каждую косточку своего скелета.

Прежде чем узреть свет, ему предстояло пройти сквозь тьму собственной смерти. Таков был смысл испытания, к которому его никто не понуждал. Обратив себя в мертвеца, Дуп-Римпоче начал превращать в скелеты все существа, населяющие вселенную. Он ясно видел, как под влиянием его всемогущей воли громоздится гора костей. Они трещали, лопались, обращались в пыль, но гора продолжала расти, захватывая все видимое пространство. И тогда вдруг взметнулось пламя, мгновенно пожравшее отвратительный холм смерти.
Дуп-Римпоче потерял сознание. Вернее, впал в нескончаемый кошмар, из которого невозможно было вырваться. Смятенное сердце рвалось от боли и ужаса, а проснуться, одолеть наваждение не удавалось. Нельзя было пошевелить ни рукой, ни ногой. Казалось, что оцепеневшее тело превращается в глыбу льда.

Из мрачной бездны вывел наставник. Объяснил созерцателю, что тот не вполне освободился от вожделений и привязанностей мира, и предписал новый ряд видений. И тогда фантастические чудовища заполнили темную келью, отвратительные демоны с гнилостным дыханием и гнойно сочащимися очами, клыкастые ведьмы, гребенчатые драконы и змеи окружили несчастного узника с разных сторон.

Вновь взметнулось очистительное пламя, и Дуп-Римпоче впал в то же бессознательное состояние, когда человек ощущает себя бесконечно несчастным и ничего более не сознает.

После этого он проболел несколько дней, мечтая о смерти.

Но настала минута, когда созерцатель увидел яркую звезду, выплывавшую из самых недр его собственного, полузасыпанного песком скелета. За ней тянулся шлейф из нестерпимо ярких шариков. Дуп-Римпоче начал считать их и насчитал ровно сорок. Это было, как учил наставник, верным признаком совершенного освобождения.

Потом из его лба выкатилась светлая жемчужина и, упав вниз, пронзила землю и другие оболочки мироздания: воду, ветер и жаркий огонь. В тот же миг тело созерцателя сделалось невесомым и прозрачным, как вода. Исчезли кости и вся внешняя видимость. Но это продолжалось недолго. Достигнув пятой стихии — пустоты у края вселенной, жемчужина, подобно хвостатой комете, описала исполинскую дугу и, полыхнув несказанным светом, вошла в пупок созерцателя.

Это было зерно лотоса. Из него вырастали побеги, распускался чудесный бутон, открывая спрятанное сокровище.

Видеть будд созерцателя научил тот же наставник. Множество раз заставлял он Дуп-Римпоче воображать себе образ будды во всем его величии и красоте. И в урочный час будды начали выходить из надбровной точки, откуда прежде выкатилась жемчужина. Их было бесчисленное множество, и они заполнили собой все миры, стихии и землю, ставшую золотой и прозрачной, как стекло. Таким же сверкающим и чистым сделалось и тело самого Дуп-Римпоче, когда в него один за другим возвращались будды. Переполненный неизъяснимым счастьем, он почти не нуждался в еде и лишь изредка прикладывался к чашке, где всегда находилась свежая родниковая вода.

Устремляя мысль в область сердца, созерцатель научился извлекать будд и оттуда. Один за другим выходили они наружу с сапфировой Ваджрой в руках, чтобы вскоре вернуться обратно. Венцом всего был сапфировый лотос с золотой чашечкой, выросший из пупка. На нем покоился будда созерцания, и из его пупка тоже выходил лотос, на котором сидел новый будда. И не было конца этой гирлянде лотосов и будд.

Пятицветное сияние окружило чело созерцателя, сверкавшее ярче драгоценных камней. Он узрел облако, на котором парил Амитабха, из чьих уст вылетали лотосы и сыпались благодатным дождем.

Когда же земля и небо совершенно скрылись за их ароматной завесой, из пупка вышли львы и пожрали магические цветки. Уничтожив последний лотос, львы скрылись в пупке Амитабхи, а сам он вошел в голову созерцателя.

Это было самадхи, называемое «Прыжок льва». Начальная ступень крутой лестницы созерцания, по которой Дуп-Римпоче предстояло взобраться до самых вершин… Я понял, что видения стали для него единственной реальностью, а окружающее он воспринимает, как легкое облачко, заслонившее ненадолго солнце. Яркое, но не греющее солнце вымышленного мира.

На прощание Дуп-Римпоче преподнес мне белый хадак — длинный шарф, без которого в Гималаях не обходится ни одна встреча. Выйдя проводить нас на плоскую крышу, он поднял руку с четками, испрашивая у неба благополучную дорогу гостям. Его алое одеяние резко выделялось на белой стене рядом с красной лестницей, ведущей на верхнюю, пока недостроенную крышу. Коралловые с двумя хвостиками четки в 108 зерен рябиновой гроздью рдели в безоблачной синеве.

10
Дек

Самарский Лес

   Автор: admin   Категория: Путевые заметки

Самарский лес на спутниковых фото (Google maps)

На снимках, сделанных со спутника, Самарский лес кажется огромным мифическим морским животным, протянувшимся вдоль течения реки Самара. «Хвост» его уходит далеко по руслу р. Волчья, постепенно исчезая маленькими осторвками, а «голова» резко ограничивается изгибом  Самары у пос. Гвардейское и Черкасское…

Самарский лес в-основном смешанный, но достаточно большие сосновые островки с полным правом позволяют считать его самым южным естественным хвойным лесом на территории Украины.

Сосны и песок - Самарский лес

Самарский лес

В районе оз. Соленый Лиман лес начинается уже в нескольких десятках метров от северного берега озера.

Вид на Самарский лес с берега оз. Солёный лиман

Сразу хочу предупредить туристов, любителей современного отдыха выходного дня(посидеть, пожарить шашлычков и т.п.) – заехать на машине в лес можно, но нужно делать достаточно большой крюк. Сами дороги в лесу – достаточно подвижный песок и, судя по виду предназначены для передвижения танков (в другом конце леса – танковая часть). Кроме того, у леса достаточно сильная охрана. Не лесники, как вы наверное подумали, а крупные комары, с которыми, сами понимаете, договорится не возможно ни за какие деньги! Кроме того, искупаться  в Соленом Лимане если и возможно вообще, то специфический запах уж точно понравится не всем. Так что эти места скорее для «ненормальных» по современным меркам туристов, ну и для тренировок по спортивному ориентированию, которые здесь регулярно проводятся.

Островок хвойного леса в Самарском лесу

Лес встретил осенней тишиной – в октябре практически уже нет ни комаров, ни птиц. Достаточно много грибников, правда грибов в их ведрах и корзинах на донышке – быть может не удался в этом году сезон…

красоты самарского леса

Осенний день в Самарском лесу

растительность самарского леса